Новости

Врачи Ивано-Матренинской детской клинической больнице провели уникальную операцию мальчику, получившему тяжелейшую электротравму. Об этом сегодня рассказывает газета «Областная». 105 дней с июля по ноябрь провел ребенок в больнице, и весной его снова ждут в стационаре, чтобы продолжить лечение.

В тот летний день 8 июля два мальчишки-соседа отправились погулять. Вышли на окраину своего поселка, где идет железная дорога. Решили зачем-то забраться на опору ЛЭП. Илья залез повыше, и в какой-то момент затронул рукой провод... Мальчика отшвырнуло на землю. Матвей, хоть и младше Ильи, не растерялся и сразу побежал звать взрослых на помощь…

- Я работаю в Тулуне, это 28 км до станции Шуба, где мы живем, - вспоминает мама Ильи, Олеся. – Собираюсь ехать домой, закрываю магазин, и в этот момент мне звонит односельчанка и говорит, что Илью ударило током на вышке. Я сначала не поняла ничего – какая вышка? Обзвонила всех своих родственников, они бросились искать сына, и в конце концов нашли возле железной дороги. А мальчик, который был с ним, побежал в рядом стоящие дома и стал звать людей. Сразу вызвали скорую, все сбежались, держали Илью, потому что у него начались сильные судороги.

Что в тот момент пережила мама мальчика, словами не передать. Олеся говорит – если бы была на месте происшествия, рухнула бы там же, рядом с сыном. Зная, что ребенка привезут на скорой в Тулунскую городскую больницу, она не стала терять время в пробках на переезде и поехала встречать медиков.

Продолжение истории можно прочитать на сайте https://www.ogirk.ru

- Когда Илюшу привезли, меня не пустили близко, сразу на лифт – и в реанимацию, а я бежала следом по лестнице и слышала, как он стонет, - рассказывает Олеся.  - В первый же день в Тулуне ему провели операцию, кровь в животе была. 

В реанимацию к сыну маму пускали на пару минут, не больше, но уйти домой она не могла – три дня ночевала в больнице. Как только врачи стабилизировали состояние ребенка, отправили его санавиацией в Иркутск, в Ивано-Матренинскую детскую клиническую больницу.

- Когда ехали в скорой, я его первый раз и увидела после травмы, - говорит мама мальчика. – Спрашивал – где мы, я отвечаю: «В Иркутске», и он так изумился. Я спрашивала, помнит ли он, что с ним случилось, говорит – нет. А когда узнал, что в Иркутск прилетел на вертолете, до слез расстроился, что спал в это время.

- Ребенок поступил к нам в сознании, разговаривал с нами, и у сотрудников реанимации, не первый год работающих в медицине, возник некий диссонанс – адекватно отвечающий на вопросы мальчик и огромная, страшная рана на голове, - рассказывает Оксана Обарчук, заведующая отделением анестезиологии-реанимации и интенсивной терапии №1. – Он залез на столб, и задел рукой провода. Мы нашли точку входа тока на ладони, а точкой выхода стала голова. Плюс падение с высоты примерно 2 метра. При подобных ударах и травмах люди просто не выживают. А тут не только выжил, но и в сознании находится.

Список диагнозов Ильи начинался с «Комбинированная травма. Кататравма. Общая электротравма III степени. ЗЧМТ. Ожоговая болезнь» и занимал широкий абзац мелким шрифтом.

-  Такие пациенты к нам еще никогда не поступали - это был первый опыт с такой массивной травмой и такой масштабной реконструкцией, - делится Оксана Геннадьевна. – Сразу собрали консилиум с участием мультидисциплинарной бригады – хирурги, челюстно-лицевые хирурги, нейрохирурги, травматологи, комбустиологи, составили план лечения.

- Мне в реанимации лечащий врач сказала – он родился у вас в бронежилете! - улыбается Олеся. - Врачи говорили, что может быть любой исход. Из Иркутска вообще домой отправили на неделю. Только время обозначили: раз в день, с 13 до 14 часов позвонить, узнать состояние. Я вот поговорю и сразу начинаю ждать, когда в следующий раз можно будет звонить.

В семье, кроме Ильи, еще четверо детей. Старшая дочь учится в Иркутске в ИРНИТУ, младшей всего 3 года. За неделю дома Олеся решила все организационные вопросы, кто будет заботиться о детях, пока она будет лежать с сыном в больнице. В отделении реанимации мальчика перевели в отдельный бокс.
 

- В Иркутск, как назло, билетов не было, пришлось добираться на попутках, - вспоминает Олеся. – Мне разрешили за Ильей ухаживать.

- На первой операции мы очень аккуратно убирали обуглившиеся мягкотканные и костные структуры на голове, чтобы не повредить жизненно важные структуры, что могло привести к летальному исходу, - вспоминает врач комбустиолог отделения хирургии № 4 Дмитрий Шпагин.

А потом начался длительный процесс восстановительной реабилитации и множество операций. Сначала врачам нужно было временно закрыть открытую рану на голове. Иногда для этого применяют искусственную кожу, но комбустиологи решили использовать расщепленный лоскут собственной кожи пациента, чтобы создать наилучшую среду для открытых органов – костей, надкостницы, твердой мозговой оболочки, головного мозга.

- Провели пересадку - после того, как очистили рану, сформировали грануляционную ткань, и потом, после компенсации состояния, повторно пересадили трансплантанты, чтобы подготовить кожу для укрытия полнослойным лоскутом, - рассказывает Дмитрий Евгеньевич. – И только потом установили эндоэкспандеры.

Это такие медицинские баллоны, похожие на маленькие воздушные шарики.  Они предназначены для применения в хирургии для увеличения площади кожного покрова при дефиците здоровой кожи после травм, ожогов и других заболеваний. Их наполняют физраствором, они увеличиваются в объемах и растягивают за собой кожу.

–  Нам нужно было вырастить столько кожи, чтобы укрыть весь мягкотканный дефект, и сделать это еще и красиво – так, чтобы на голове росли волосы, чтобы под ними не было видно рубцов. Мальчику всего 10 лет! – продолжает врач. - Экспандеры «выращивали» около месяца, увеличивали объем, следили за состоянием лоскутов.

Операции по пересадке прошли успешно. Сейчас врачи ждут хорошего приживления финального лоскута.

- Мы провели в больнице 4 месяца, нас выписали в начале ноября, - говорит Олеся. – Единственный раз я съездила домой за теплой одеждой – на улице осень, а мы оба во всем летнем.

Тот день Илья не помнит до сих пор. Только обрывочные воспоминания – играли с Матвеем и все, пришел в себя уже в больнице. Амнезия при такой травме вполне объяснима. Чудо, что мальчик не только остался жив, но и выглядит, как обычный мальчишка - ходит, говорит, улыбается, читает учебники для 4 класса.

- Спустя 105 дней госпитализации мальчик отпущен домой, - говорит Дмитрий Шпагин. – Мы с мамой на связи, ему сейчас категорически нельзя получать никаких травм, особенно головы, потому что у него нет костного каркаса, мозг укрыт твердой мозговой оболочкой и кожей. Было бы идеально, если бы он на улицу выходил в каске, и я не шучу. Илья находится на домашнем обучении. Знаете, за эти дни, что он провел в больнице, стал для нас больше, чем пациентом – практически родственником. Поэтому все, кто принимал участие в лечении парня, волнуются за него. 

- Мы, реаниматологи, как никто другой верим в ангелов, Бога и чудеса, и нам всегда кто-то помогает, - улыбается Оксана Геннадьевна. - И этому ребенку очень сильно помогали, у него очень хороший ангел-хранитель.

Со своим ангелом-хранителем и каской Илья с мамой ждут весну. Весной мальчику планируют провести краниопластику в отделении нейрохирургии - закрыть дефект головы специальной титановой пластиной, чтобы вернуть симпатичному мальчишке прежнее качество жизни и обычное непоседливое пацанское детство.